Христология святителя Кирилла Александрийского и Нестория

Если кто в той утвержденной на Вселенских соборах правде пребудет, спасен будет, а кто отступит или в чем погрешит, дерзко то отрицая, погибнет во веки.

Святитель Кирилл Александрийский. [1]

 

Христианское благовестие изначально свидетельствовало о воплощении Господа, искупившего Своих людей от рабства греху и вечной смерти.

Православное учение о Личности Иисуса Христа складывалось постепенно и соот­вет­ство­вало философским и богословским традициям, возникшим в результате упорной борьбы Церкви с ересями.

Христианские богословские школы формировались, как правило, на основе известных античных философских училищ и не имели четко установленных границ Богопознания, поэтому нередко впадали в крайности: “ И несто­рианство, и монофизитство — две дохристианские тенденции, которые проявились в Церкви и с тех пор не переставали угрожать христианству: с одной стороны — гуманистическая культура Запада, это наследие Афин и Рима; с другой — космический иллюзионизм и чистая самоуглубленность древнего Востока с его Абсолютом, в котором все растворяется (образ льда и воды — классическая для Индии иллюстрация соотношения конечного и бесконечного). С одной стороны человеческое замыкается в самом себе, с другой — оно поглощается Божеством ” . [2]

Триадологические споры IV века затрагивали не только антропологические проблемы этой величайшей тайны, но имели еще и христологический аспект, поэтому отцы Церкви, “ исходя из сотериологических упований, показали, что вера во Христа, как Спасителя предполагает и даже требует исповедания в Нем полноты Божества и полноты человечества ” . [3]

Иначе невозможно достижение обожения и спасения (1 Пет. 1, 15-16), в которых святые подвижники видели смысл христианской жизни: “ Вопло­тив­шийся упразднил и изгладил грехи человечества; сделать это мог только Он, обладающий одновременно и Божественной и человеческой природой ” . [4]

Несмотря на то, что на Вселенских Соборах разрешались все возникавшие недоумения и формулировались основные догматы, в V веке Православную Церковь потряс очередной христологический спор об образе ипостасного соединения Божественной и человеческой природ во Христе.

 

Отсутствие ясного и точного соборного определения относительно тайны Воплощения, авторитет и ораторский талант основателя ереси константино­польс­кого патриарха Нестория, привели к возникновению настоящей рели­ги­оз­ной войны, которая охватила всю Византию: “ Несторий и Евтихий ? эти два имени волновали римский мир может быть более, чем имена Алариха и Аттилы: Аларих и Аттила угрожали только земле, а те простирали свои угрозы даже до неба, потрясая христианство в самом главном основании его, в учении о Воплощении ” . [5]

После смерти константинопольского патриарха Сисиния, благочестивого, но мало заботившегося о делах Церкви, император Феодосий II и его сестра Пульхерия опасались занятия кафедры лицом недостойным, и поэтому решились на самос­то­я­­тельное избрание епископа вопреки каноническим правилам.

Первую на всем Востоке кафедру по личному приглашению императора великой Византии занял антиохийский пресвитер Несторий.

Он был выходцем из Сирии и родился в маленьком городке Германикии (Cesaria Germanica). Чтобы избежать лишений он покинул отечество и отправился на Восток, где поступил в знаменитое антиохийское училище и по его окончании стал христи­ан­ским ритором, так как был крещен еще в детстве.

Несторий считался одним из лучших и блестящих учеников и, согласно традиции, он удалился в монастырь Евпрепия для подготовки к служению Церкви, но монашеские подвиги оказались непомерно тяжелы для него.

Толкования святых отцов оттолкнули его своей сухостью и сдержан­ностью, а науку, требовавшую терпения и предельной собранности, он пре­зирал: “ Живой, под­виж­ный, но поверхностный ум вовсе был нерасположен к продолжительным и серьезным работам; его гением было ораторское искус­ство, по крайней мере, в том его виде, в каком оно культивировалось тогда на форумах городов или в стенах церквей ” . [6]

По вступлении в клир талантливого ритора, антиохийский епископ воз­ложил на него обязанность катехизации верных своей Церкви и, подобно Иоанну Златоусту, Несторий стал известен на Востоке, “ но, к сожалению, эти успехи его в красноречии научили его не сомневаться ни в своих словах, ни в своем знании ” . [7]

После рукоположения, состоявшегося 10 апреля 428 года, патриарх Несторий начал жестокую и непримиримую войну с последователями различных еретических учений, которая скоро переросла в гражданскую — “ преследуемые сопротивлялись; некоторые из них взялись за оружие, и кровь полилась во многих городах Востока ” . [8]

Богословские воззрения, усвоенные константинопольским архипастырем от известного эгзегета Сирийской Церкви Феодора Мопсуестийского, который, в свою очередь, был учеником Диодора Тарсийского, впервые объявил в присутствии многочисленного народа его синкелл Анас­тасий.

Он резко выступил против называвших Пресвятую Деву Бого­родицей и показал, тем самым, христо­логи­чес­кий характер нового уче­ния: “ Однажды, уча в церкви, этот Анастасий сказал: никто не должен назы­вать Марию Бого­родицею, ибо Мария была человек, а от человека Богу родиться невозможно ” . [9]

Несмотря на всеобщее возмущение против этого нововведения, несог­ласного ни со Священным Преданием, ни с традициями Константи­но­поль­ской Церкви и фактически отвергавшего Воплощение, синкелла поддер­жал Нес­торий.

Позиция патриарха вызвала смятение в столице, как в среде мирян, так и среди клириков. Объяснение чуждого Церкви лжеумствования, вскоре данное Несторием в день Рождества Христова, ясно показало его непонимание христологического учения, пренебрежение Священным Преданием, Писанием и церковными традициями: “ От плоти может родиться только плоть, и Бог, как чистый дух, не мог быть рожден женщиною; создание не могло родить Создателя ” . [10]

Не помогли ни прекрасные отношения с императором, ни многочисленные пояснения — учение константинопольского архипастыря не нашло поддержки среди верующих.

Патриарх начал укорять народ и клир в невежестве и этим вызвал против себя публичные выступления прекрасно образованных православных богословов, которые успешно опровер­гали его толкования основных христианских догматов.

Несторий устранил от участия в делах управления империей благочес­ти­вую сестру Феодосия II Пульхерию и добился одобрения и государственной поддержки своего учения.

Быстрому распространению ереси способствовали многочисленные послания, которые он рассылал по всему Востоку. Они повергали в сомнение даже достаточно опытных в духовной жизни, но неискусных в богос­лов­ст­вовании подвижников, потому что “ им показалось, что все “ небо их веро­ваний ” разрушалось, что нет более ни искупления, ни Христа, ни спасения, некоторые из них дошли даже до отрицания бытия Божия и обезумели ” . [11]

Волнения и смуты росли, и настоятели некоторых египетских монастырей обратились к александрийскому патриарху с просьбой, ­ “ чтобы он оказал им свою помощь и авторитетом пастырских своих наставлений исправил сбившийся с правого пути ум киновитов ” . [12]

Александрийский патриарший престол в то время занимал Кирилл, родной племянник предшествовавшего ему по кафедре патриарха Феофила. Он был воспитан дядей в благочестии и ревности о чистоте веры и жаждал публичной и деятельной борьбы с еретиками. При этом, “ святой Кирилл прекрасно ориентировался в церковной и политической обстановке империи и поэтому смело вступил в борьбу отнюдь не за абстрактные идеи, а за само бытие Церкви Христовой в мире сем... ” [13]

Полемика святителя Кирилла Александрийского с Несторием привела к появлению четко сформулированного церковного учения о Личности Христа, основанного на Священном Писании, Предании и творениях святых отцов.

В своем пастырском послании к монахам под названием “ Письмо к пустын­никам Египта ” , святой отец, объясняя тайну Воплощения, пред у п р е ж д ал и х о п о я в л е н и и еретических сочинений, н о не упомина л имени Нестория.

Активная переписка александрийского и константинопольского патриа­рхов не принесла результатов — церковный мир не был достигнут, даже несмотря на то, что “ в своих письмах святой Кирилл во имя мира в Церкви вразумлял Нестория как брата и сослужителя, требуя от него лишь признания Девы Марии Матерью Божией. Однако Несторий пошел другим путем, путем мести за причиненные ему обиды ” . [14]

Кирилл Александрийский обратился за помощью к римскому папе Целестину, который поддержал его и в 430 году соборно осудил Нестория, предоставив ему десять дней для отказа от своего нечестивого учения.

Святитель, ободренный поддержкой Римской Церкви, составил 12 анафе­матизмов в виде ультиматума, которые, по определению римского собо­ра, отпра­вил к константи­но­поль­скому патриарху с требованием пись­мен­ного и клят­венного их признания. Содержание этого послания сильно встре­вожило Антио­­хийскую Церковь, которая, “ считая Нестория своим сыном, питала к нему нежную материнскую привя­зан­ность ” . [15]

Антиохийский патриарх Иоанн предупредил Нестория о союзе против него Рима и Александрии, но посоветовал внимательно рассмотреть письма Кирил­ла без всякого предубеждения и раздражения, и настоятельно убеждал его “ ради мира в Церкви Божией, ради чести сирийского патриарха, ради соб­ственного спасения, не упорст­во­вать в своем мнении и уступить предъяв­ля­­емым требованиям ” . [16]

Борьба александрийского святителя с еретиками взбудоражила весь Восток, хотя впоследствии многие богословы выступали против его Хрис­то­логии из-за отсутствия четкой терминологии. Блаженный Феодорит написал свои 12 анафематизмов, а Андрей Самосатский написал целую книгу в его опровержение. Иоанн Антиохийский, тонкий и искусный богослов считал, что “ главы ” Кирилла “ по своему духу и направлению были близки к еретическим, что они заключали в себе принцип пассивности Божества, сос­тав­ляя как бы основу апполинаризма ” . [17]

Тем не менее, анафематизмы святого Кирилла “ буквально взорвали всю позицию антиохийцев и из скромно-защитительной обратили ее в возмущенно-наступа­тель­ную ” . [18]

Несторий также усмотрел в сочинении александрийского патриарха собрание ересей, а не позицию Православной Церкви и составил свои ана­фе­ма­тизмы против египтянина, которые “ были исполнены заблуждениями до такой степени, что даже его друзья были вынуждены покинуть его ” . [19]

Ересиарх не мог постигнуть тайну Личности Сына Божия, так как он мыслил ее в терминах природы и отождествлял одно понятие с другим: “ Так, он проти­во­поставлял Личность Слова личности Иисуса; они несомненно были для него свя­заны, но лишь нравственно ” . [20]

Он считал, что Иисус Христос был простым человеком, Который обладал совершенной природой и собственной индивидуальностью, и поэтому являлся лицом историческим. Бог же, по его мнению, не мог быть субъектом истории, поскольку Он выше всякого времени.

Кирилл Александрийский указывал на то, что божественная природа во Христе также была совершенной и в силу этого обладала такой же индиви­дуальностью, как и человеческая: “ Так во Христе одновременно существовали две природы ? бо­жест­венная и человеческая, каждая в своей индиви­дуальности или ипостаси, каждая в своей самостоятельной сущ­ности ” . [21]

Константинопольский патриарх даже не допускал мысли о том, что две совершенные природы могут находиться в онтологическом единении, причем он был абсолютно уверен, что при подобном соединении одна из них неп­ре­мен­но изменится и потеряет свое совершенство.

Кирилл же подчеркивал, что соединение произошло не по достоинству, а было природно, “ без всякого изменения или превращения ” [22] и подтверждал свою мысль Священным Писанием, которое “ несомненно, учит, что Слово Божие воплотилось, т.е. соединилось с плотью, причастной разумной душе; ты не станешь, конечно, спорить, ? спрашивает как бы мимоходом св. Кирилл, ? что Священное Писание называет Господом нашим Иисусом Хрис­том то же Самое Слово, Которое родилось от Бога Отца (a Deo prodiit) ” . [23]

Несторий настаивал, что Пресвятая Дева не могла послужить воплощению Бога, а родила человека, в которого уже потом постепенно вошло Божество. Сын Божий, родившийся однажды от Бога Отца, не мог второй раз родиться от жены, тем более, что божественной природе не свойственно изменяться, что, по его мнению, неизбежно произошло бы в человеческом рождении Са­мого Бога: “ Я не могу называть Богом того, кто был двухмесячным и трех­месячным, ? говорил Несторий, ? я не могу молиться Богу родив­ше­муся, умершему и погребенному ” . [24]

Александрийский патриарх опроверг эти доводы и ясно показал их противоречие не только Священному Преданию, но и Евангелию, из которого ясно следует, что Христос был Богом и человеком (Гал. 4,4), поэтому и “ Пресвятая Дева, родившая Его, и называется и есть в действительности Богородица; ибо Она не обыкновенного родила человека, как рождают про­чие матери, но родила Слово Бога Отца, воплотившееся и соделавшееся Че­ло­веком ” . [25]

Святитель Кирилл в противовес ересиарху, не признававшему ипостасного соединения двух естеств во Христе, подчеркивал единство Богочеловека, на Которого нельзя смотреть отдельно как на Бога, и отдельно, как на человека: “ Один и единственен Сын и прежде сочетания с плотию, и когда соединился с плотию. Не делится Христос на “ двоицу Сынов ” , и “ собственное человечество ” Слова нельзя отсекать от “ истинного Сыновства ” . Христос был истинный и полный человек, — “ целый человек ” , из разумной души и тела ” . [26]

Ни в одном из свих сочинений Несторий не называл Христа простым человеком, так как все же допускал Его мысленное общение с Логосом, но никак не сущностное: “ Бог Слово называется и Христом, так как имеет постоянное общение со Христом ” . [27]

Мудрый египтянин, учитывая его двухсыновство, развил православное учение о воплощении Господа, в котором Он, по принятии плоти, Свое божественное естество не превратил в тело, принятое от Девы, но остался тем же Сыном Божиим, Которым всегда был до вочеловечения, и в то же время стал Тем, Кем не был прежде ? Словом воплотившимся, поскольку “ Христос Один и Тот же есть и Бог, и человек ” . [28]

Несторий использовал термин “ сплетение ” , “ соприкосновение ” и категорически не соглашался признать, что божественное естество стало едино с человеческой плотью, и что Христа следует признавать Богом, Который по естеству есть и Бог, и человек. Он ввел в свою богословскую систему образ “ божественного союза ” , в котором “ божественное естество усвоило себе то, что свойственно телесному ” . [29]

Последовательно переходя к опровержению разделений лиц во Христе, александрийский святитель объяснил соединение естеств на примере союза души и тела, “ которые хотя по сути, и разные, но оба соединены в одно живое ” . [30]

Тем самым он на основе Священного Писания (1 Кор. 6,17) опроверг учение Нестория о двухсыновстве, в котором два самос­то­я­тельных естества соединяются лишь союзом достоинства: “ Само Еди­нородное Слово Божие, соделавшееся плотию, названо Христом, и как имею­щее собственное могущество, свойственное Богу, творило чудеса. Поэтому ут­верждающие, что к могуществу Христа присоединилась слава Еди­но­родного, как будто Единородный отличен от Христа, мудрствуют о двух сынах ? од ном действующем и о другом, через которого, как подобного нам человека, он действует ” . [31]

В учении о воплощении святой Кирилл опровергал несторианскую теорию “ необы­чай­ного общения божества ” и подчеркивал, что Вторая Ипостась чудесным и неизреченным образом соединилась с телом по естеству, и стала одним ? Богочеловеком.

Он доказал, что реальное единство личности Христа не может быть соблюдено без признания “ communicatio idiomatum ” (взаимообмена свойств), поэтому Божество и человечество Слова “ нераздельны, так как принадлежат только Сыну Божию, и неслитны, потому что единая Ипостась, т.е. личность связывает их настолько прочно, что они могут сохранять все свои сущностные признаки, в том числе волевую способность и природное действие, без какого-либо ущерба для единства природ Спасителя ” . [32]

Несторий понятие “ воплотился ” в своей догматике заменил словом “ богоносный ” . Таким образом он пытался объяснить, как Слово Божие обитало в рожденном Девой Марией, который стал лишь оболочкой, храмом. Отсюда логически вытекал вывод о сотворении Христа Богом Словом, против которого восставал святитель Кирилл: “ Эммануил не есть Бог и Господь Сам Себе, коль скоро Он в одно и то же время Бог и человек, с тех пор, как Слово Божие воплотилось и вочеловечилось ” . [33]

Учение константинопольского патриарха вводило несогласное с пра­вос­лав­ной богословской традицией “ учение о восприятии человеческого естества, или о восприятии совершенного чело­ве­ка в общение со Словом. Иисус Христос есть только “ орудие, храм­ ” , в коем обитало Слово; два естества здесь являются не в личном соединении, но только в нравственном об­щении, благоволении одного к достоинствам другого ” . [34]

Кирилл Александрийский не проводил аналогии между понятиями “ воплощение ” и “ богоносный ” , как это делал Несторий. Он прекрасно по­ни­мал, что подобная позиция извращает не только истину о воплощении Христа и о Его Крестной смерти, но фактически отрицает спасение, так как не приз­нает того, что за людей умер Сам Бог-Логос, а не богоносный человек: “ Не человек воцарился в нас, но Бог, явившийся в человечестве ” . [35]

Он отстаивал православное учение о том, что во Христе произошло не обычное Богоявление, а истинное вочеловечение Сына Божия, “ Который “ Са­мо­го Себя истощил ” и что теперь Богу Слову вместе с человеческой плотью подобает божеское поклонение, Иисусу Христу, как истинному Богу, пок­­лоняется всякое колено “ небесных, и земных, и преисподних ” (Флп. 2,10) ” . [36]

Заблуждения Нестория и его нежелание прислушиваться к голосу Церкви, по мнению святого отца, вытекали из неправильного экзегетического метода. Константинопольский патриарх был убежден в том, что многие места Священ­ного Писания нельзя относить ко Христу как Богочеловеку.

Кирилл в ответ подчеркивал, что, “ относя евангельские и апостольские изречения не к двум лицам, но к единому Иисусу Христу, мы и не уменьшаем божественное Его естество и славу, ради Его человечества, и не отвергаем домостроительства, но веруем в воплощение самого Слова, ради нас совершившееся ” . [37]

Несторий призывал своих последователей поклоняться только Богу, а не тому, кто соединен с Ним. Он отрицал реальность Боговоп­лощения и многочисленные свидетельства Священного Писания, а “ тем самым Богояв­ле­ние, произошедшее с пришествием Христа, для Нестория превращалось в обыч­ное Богоявление, ничем существенно не отличавшееся от тех, что происходили до Христа, какие возможны и после Него ” . [38]

Александрийский патриарх обращал его внимание на то, что Христос и есть Бог, и творил все как Богочеловек, чем доказал равную силу и достоинство с Богом Отцом, поэтому с его учением о Личности Иисуса Христа была неразрывно связана и Пневматология, поскольку “ Дух Святый не был какой-то чуждой силою для Богочеловека, а был Его собственным Духом, через Которого Он совершал чудеса ” . [39]

В воплощения превечного Логоса заключается основа Христологии святого Кирилла, который развил “ целую систему учения об уничижении Сына Божия, Который истощил Себя до “ зра­ка раба­ ” и открыл “ человеческому естеству путь к достижению нетления ” ” . [40]

В вопросе о смерти и страданиях Богочеловека святитель Кирилл с т р о г о держался церковного учения, согласно которому на Кресте пострадал и умер Сам Царь Славы. Этого Несторий не мог не только принять, но даже и помыс­лить, чтобы “ поднявший за нас честный крест и вкусивший смерть был не обыкновенный какой-нибудь человек, сам по себе и отдельно от Бога Слова Отца рассматриваемый; но сам Господь Славы страдал плотию по Писаниям ” . [41]

Христос принял смерть за всех людей (Евр. 2,9) по воле Бога Отца и пре­дал ей Свое тело, хотя по естеству Он Сам есть Жизнь и Воскресение
(Ин. 11, 25), “ дабы в собственной плоти, как начатке, поправ смерть неиз­ре­чен­ною силою, быть перворожденным из мертвых (Колос. 1, 18) и начатком из умерших (1 Кор. 15, 20), и открыть человеческому естеству путь к дости­же­нию нетления ” . [42]

Напряженность этого сложнейшего богословского конфликта и обвинения святителя Кирилла в неправославности обусловливались, прежде всего, отсутствием универсальной терминологии, поскольку Антиохийская и Алек­сан­дрийская школы вкладывали разные значения в одни и те же термины, “ и хотя святой Кирилл старался быть точным последователем староникейской терминологии, ему не всегда удавалось четко выражать свои мысли ” . [43]

Он считал синонимами термины “ Природа ” и “ Ипостась ” , “ Лицо ” и “ Ипостась ” , и применял их по отношении к Слову в одном и том же смысле, а это вызывало настороженность восточных отцов. Его выражение “ одно естество воплощенного Слова ” [44] позже использовал родоначальник ереси монофизитства Евтихий, поскольку “ святой Кирилл часто не замечал, что слова его звучат сильнее, говорят больше, чем он хочет сказать. И в этом отношении он действительно давал повод к неточному и неверному, к “ монофизитскому ” толкованию ” . [45]

Несмотря на то, что тринитарная терминология святого Кирилла требовала разъяснения и приспособления к конкретной богословской системе Каппа­до­кийских отцов, никогда не возникало серьезных сомнений в православности учения александрийского Патриарха, в то время как терминология Нестория, “ ведущая к “ христологическому дуализму ” ниспровергала и унич­то­жала основное Христологическое таинство ? таинство Евхаристии ” [46], а тем самым и саму Церковь Христову.

Христология Нестория, придерживавшегося антиохийской богословской традиции, обращала внимание преимущественно на человеческое естество Иисуса Христа, обособляла Его от Божества, и в то же время “ была проста до наглядности, ясна до осязательности, но еретична ” . [47]

Ересиарх превозносил падший ограниченный разум и доверял ему больше, чем Божественному Откровению и это привело, в свою очередь, к отвержению им основ христианства ? догмата об и постасном соединении Божества и человека в Личности Иисуса Христа, “ от чего, как само собой понятно, подвергался извращению и догмат об искуплении человечества Божеством ” . [48]

Он, тем самым, разрушал всю православную Сотериологию, потому что “ если во Христе нет истинного единства, то нет и возможности соединения с Богом. Все учение о спасении лишается своего онтологического обоснования: мы по-прежнему разлучены с Богом, обожение для нас закрыто; Христос — только лишь великий пример, а христианство сводится к учению нравственному, к подражанию Христу ” . [49]

Несторианство, таким образом, не просто искажало вероучение, но повреждало сами принципы, на основе которых православное сознание традиционно решало непостижимые вопросы богопознания.

Церковь решительно выступила против богословской доктрины патриарха Нестория, против его рационализма, “ устами святого Кирилла Алексан­дрий­ского, ? и ответила, прежде всего, ярким и горячим сотериологиеским исповеданием, в котором смирение соединялось с дерзновением упований ” . [50]

Ересь еще долгое время волновала Восток, однако, деятельность алексан­дрийского святителя оказала влияние на развитие и формирование правос­лав­ной Христологии, отличительной чертой которой стало марио­ло­ги­чес­кое по­ня­тие “ Богородица ” ( “ Феотокос ” ), поскольку “ учение об Ипостасном единстве включает в себя и концепцию Богоматеринства ” . [51]

Окончательное свое разрешение этот христологический конфликт получил на III Вселенском Соборе в Эфесе в 431 году, который осудил Нестория и утвердил учение святителя Кирилла Александрийского.

В 433 году церковный мир был восстановлен благодаря усилиям антиохийских и александрийских богословов, а “ формулой единения ” стало послание “ Да возвеселятся небеса ” , однако “ полный синтез этих двух христологических направлений был осуществлен только в халкидонской догматической формуле ” . [52]

Трудами святого Кирилла Александрийского ? “ последнего из великих алексан­дрий­цев ” [53], — Церковь была ограждена от опасности искажения христианского вероучения, а III Вселенский Собор выявил полную несостоятельность рационализма как богословского метода. “ Самое большое признание за свой труд святой Кирилл получил на Халкидонском Соборе, который его Христологию перевел в свою догматическую формулу, снабдив ее уравновешенным антиохийским словарем ” . [54]

Дальнейшее развитие православного учения о Личности Иисуса Христа проходило в духе богословия святого Кирилла, хотя в последующие века Православие было вынуждено защищать не столько истину единства, сколько разъяснять его неслиянность.

 

Источники и литература:

1 Библия. М., 1992.

2 Деяния Вселенских Соборов. Казань. 1861.Т.1, 2.

3 Лосский В. Н. Очерк мистического богословия Восточной Церкви. Догматическое богословие. М., 1991.

4 Флоровский Георгий. протоиер. Догмат и история. М., 1998.

5 Флоровский Г.В. Восточные Отцы V ? VIII веков. Париж. 1933.

6 Тьерри Амедей. Кирилл Александрийский и Несторий, ересиарх V века.
Пер. с фр. Д. Поспехова. М., 1997.

7 Правдолюбов Михаил. свящ. Христология святителя Кирилла Алексан­дрий­­ско­го по его Гомилиям. ТСЛ., 1992.

8 Жуков Анатолий. свящ. Святой Кирилл Александрийский в борьбе с несторианством. ТСЛ., Загорск. 1965-1969.

9 Иоанн (Митропольский). еписк. История Вселенских Соборов. М., 1995.

10 Марич Радован. Анафематизмы святителя Кирилла Александрийского на Нестория. ТСЛ., 1998.

 

[1] Тьерри Амедей. Кирилл Александрийский и Несторий, ересиарх V века. Пер. Д. Поспехова. М.,1997. С. 211.

[2] Лосский В. Н. Очерк мистического богословия Восточной Церкви. Догматическое богословие. М., 1991. С. 267.

[3] Флоровский Г. В. Восточные Отцы V ? VIII веков. Париж. 1933. С.6.

[4] Флоровский Георгий. протоиер. Догмат и история. М., 1998. С.152.

[5] Тьерри Амедей. Указ. соч. С. 15.

[6] Тьерри Амедей. Указ. соч. С. 19.

[7] Там же. С. 19.

[8] Там же. С. 23.

[9] Иоанн (Митропольский). еписк. История Вселенских Соборов. М., 1995. С. 71.

[10] Тьерри Амедей. Указ. соч. С. 25.

[11] Тьерри Амедей. Указ. соч. С. 37.

[12] Там же. С. 37.

[13] Марич Радован. Анафематизмы святителя Кирилла Александрийского на Нестория. ТСЛ. 1998. С. 25.

[14] Марич Радован. Указ. соч. С. 31.

[15] Там же. С. 33-34.

[16] Там же. С. 34.

[17] Марич Радован. Указ. соч. С. 34.

[18] Карташев А.В. Вселенские Соборы. М., 1994. С. 215.

[19] Марич Радован. Указ. соч. С. 38.

[20] Лосский В. Н. Указ. соч. С. 266.

[21] Правдолюбов Михаил. свящ. Христология святителя Кирилла Александрийского по его Гомилиям. ТСЛ., 1992. С. 215.

[22] Марич Радован. Указ. соч. С. 41.

[23] Иоанн (Митропольский). еписк. Указ. соч. С. 80.

[24] Правдолюбов Михаил. свящ. Указ. соч. С. 49.

[25] Иоанн (Митропольский). еписк. Указ. соч. С. 81.

[26] Флоровский Г.В. Указ. соч. С. 61.

[27] Жуков Анатолий. свящ. Святой Кирилл Александрийский в борьбе с несторианством. ТСЛ. Загорск. 1965-1969. С. 32.

[28] Марич Радован. Указ. соч. С. 42.

[29] Жуков Анатолий. свящ. Указ.соч. С. 35.

[30] Марич Радован. Указ. соч. С. 43.

[31] Деяния Вселенских Соборов. Казань. 1861. Т.2. С. 40-41.

[32] Марич Радован. Указ. соч. С. 46.

[33] Марич Радован. Указ. соч. С. 47.

[34] Иоанн (Митропольский). еписк. Указ. соч. С. 73.

[35] Марич Радован. Указ. соч. С. 45.

[36] Правдолюбов Михаил. свящ. Указ. соч. С. 60.

[37] Марич Радован. Указ. соч. С. 44.

[38] Правдолюбов Михаил. свящ. Указ. соч. С. 61.

[39] Марич Радован. Указ. соч. С. 50.

[40] Жуков Анатолий. свящ. Указ. соч. С. 43.

[41] Деяния Вселенских Соборов. Указ. соч. Т. 2. С.46-47.

[42] Деяния Вселенских Соборов. Указ. соч. Т.1. С. 178.

[43] Марич Радован. Указ. соч. С. 53.

[44] Тьерри Амедей. Указ. соч. С. 81.

[45] Флоровский Г. В. Указ. соч. С. 70.

[46] Марич Радован. Указ. соч. С. 55.

[47] Жуков Анатолий. свящ. Указ. соч. С. 29.

[48] Иоанн (Митропольский). еписк. Указ. соч. С. 69.

[49] Лосский В. Н. Указ. соч. С. 266.

[50] Флоровский Г. В. Указ. соч. С. 15.

[51] Флоровский Георгий. протоиер. Указ. соч. С. 168.

[52] Марич Радован. Указ. соч. С. 63.

[53] Флоровский Г. В. Указ. соч. С. 73.

[54] Там же. С. 61.