Умное делание по учению свт.Игнатия:
ДУХ ПОКАЯНИЯ
Свт. Игнатий на протяжении всех своих творений, во многих письмах говорит отом, что душою всех подвигов, душою жизни нашей, душою умного делания должно быть покаяние. Все люди без исключения грешны пред Богом, все нуждаются в прощении грехов, и потому все нуждаются в покаянии. Покаяние, по свт. Игнатию, естественно нам, как действие нашей совести, и оно есть остаток первобытной непорочности человека, оно есть сознание этой непорочности и скорбь о утере ее ( IV , с. 12, 25, 49; П., с. 261). Поэтому делание покаяния и умное делание, в частности молитва, должно быть одним деланием ( II , с. 157). «Истинная молитва есть голос истинного покаяния. Когда молитва не одушевлена покаянием, тогда она не исполняет своего назначения, тогда не благоволит о ней Бог» ( II , с. 161).
От нашего падшего духа может быть принята Богом только одна жертва - покаяние, и именно скорбь и болезнь покаяния заключает в себе семя исцеления естества человека. Нам должно проникаться, покуда мы облечены плотью, чувством своей крайней греховности, своего недостоинства пред Богом и неспособности самим приблизиться к Нему. Покаяние претворяет человекаиз душевного в духовного, возводит его в совершенство, и потому оно должно быть непрестанно, им должно одушевляьбся непрестанное умное делание ( I , с. 102, 202, 233; V , с. 367, 379; П., с. 459).
Первое, на что обращает внимание свт. Игнатий, касательно покаяния, есть зрение греха своего. Для нас существенно важно познание наших немощей, видение падения нашего. На этом сосредоточено умное делание, мы для того и вступаем во внутренний подвиг, чтобы открыть в себе скрытно живущие страсти. «Для уверования во Христа и для принятия христианства нужны сознание своей греховности и покаяние; для пребывания в христианстве нужны зрение своих грехов, сознание, исповедание их и покаяние» ( V . С. 368). «Чем более человек вглядывается в грех свой, чем более вдается в плач о себе, тем он приятнее, доступнее для Духа Святаго, Который, как врач, приступает только к сознающим себя больными, напротив того, отвращается от богатящихся суетным своим самомнением» ( II , с. 320-321). Именно зрение греха своего вводит нас в смиренномудрие, дарует нищету духовную, первое блаженство, являющееся основанием для стяжания всех прочих блаженств. Ищущий открыть свою греховность, повергает себя в сокрушении сердца пред Богом, в нем не возникнет и тени мнения о самом себе. Он чужд всякой фальши, всякой неестественности и самообмана. Душа тогда бывает способна к исцелению, когда сознает свою греховность; и видение своих немощей и ничтожества побуждает устремляться чистотою молитвой к Богу. «Вся надежда такой души сосредоточена в Боге, и потому нет для нее причин к развлечению при молитве; она молится, совокупляя во едино свои силы, и устремляясь к Богу всем существом своим; она по возможности часто прибегает к молитве, она молится непрестанно» ( IV , с. 325). Для свт. Игнатия зрение греха своего есть таинственное созерцание духа, этим проникнуты все его творения, в этом вся суть умного делания - таков дух самого свт. Игнатия. «Внимательною молитвою взыщем обратить взоры ума на самих себя, чтоб открыть в себе нашу греховность. Когда откроем ее, - встанем мысленно пред Господом нашим Иисусом Христом в лике прокаженных, слепых, глухих, хромых, расслабленных, беснующихся; начнем пред Ним из нищеты духа нашего, из сердца, сокрушенного болезнию о греховности нашей, плачевный молитвенный вопль» ( II , с. 313). И поэтому второе, о чем говорит свт. Игнатий, есть рождаемый из зрения греха своего плач сердца, плач духа человеческого о самом себе, о своей удаленности от Бога. «Кто соединяет с молитвою плач, тот подвизается по указанию Самого Бога, подвизается правильно, законно. В свое время он пожнет обильный плод: радость достоверного спасения. Кто устранил из молитвы плач, тот трудится в противность установлению Божию, тот не пожнет никаких плодов. Мало этого, пожнет терние самомнения, самообольщения, погибели» ( I , с. 164). «Не имеющий плача, находится в ложном положении: он обманут своею гордостию» ( I , с. 165). Плач может быть даже без слез. Под плачем свт. Игнатий понимает особый вид смирения, заключающийся в сердечном чувстве покаяния, в скорби сердца о нашем падении, в глубокой печали о греховности и немощи человека ( I , с. 228). Именно в плаче, в этом глубочайшем сокрушении духа по поводу того, что мы должны быть с Богом, но живем без Бога, выражается живое чувство покаяния. Плач всегда чужд прелести, христианин плачет о своей удаленности от Бога, он искренен пред Богом в своем плаче, в нем не возникнет и тени мнения о каком-либо своем достоинстве. Плачущий не ищет в молитве наслаждение, поскольку наслаждение не свойственно падшему, плачущий в молитве распинает свою греховную волю, ищет освободиться от всего, что в его душе мешает исполнению воли Божией.
Зрение греха своего и плач пред Богом - вот суть умного делания свт. Игнатия. Таков должен быть дух нашего умного делания. Зрение греха своего и плач неразрывны друг от друга. Зрение греха своего порождает плач, а плач заключает в себе видение своей падшести. «Тогда только мы можем придти в смирение духа, когда увидим в самих себе падение человечества, его плен, жестокое господство над нами демонов и вечной смерти; только тогда можем возопить к Богу молитвою и плачем из глубины сердца, от всея души, и таким воплем, таким сознанием своей погибели и беспомощной немощи привлечь к себе в помощь Божественную благодать» ( I , с. 346). «Гляди и вглядывайся в грех твой! Не своди с него взоров! Отвергнись себя, «не имей душу свою честну себе!» (Дн. 20,24). Весь вдайся в зрение греха твоего, в плач о нем! Тогда, в свое время, узришь возсоздание твое непостижимым, тем более необъяснимым действием Святаго Духа. Он придет к тебе, когда ты не чаешь Его, - воздействует в тебе, когда ты признаешь себя вполне недостойным Его!» ( II , с. 321).