Умное делание по учению свт.Игнатия:
ПРИНЯТИЕ ДЕЙСТВИЯ КРОВИ ЗА ДЕЙСТВИЕ ДУХА
Свт. Игнатий обращает внимание на то, что многие, ощутив расположение к душевному деланию, безрассудно предаются ему со всей ревностью и разгорячением, тогда как это наиболее плотские и кровяные разгорячение и ревность ( I , с. 269). Как усиленные умственные занятия, так и усиленный умственный подвиг, в особенности же понуждение себя к соединению ума с сердцем способно производить телесный жар, разгорячение. Разгорячает кровь и совершение поклонов ради числа, а также вообще телесный подвиг, если все усердие обращено только к нему ( II , с. 294; V , с. 102-103). Разгоряченная кровь производит внутри тела вещественное тепло, которое почти всегда представляется человеку приятным, утешительным, сладостным. Но это тепло не вносит в душу ясности, не умиротворяет помыслов, не способствует покаянию покою сердца в Боге, напротив, оно своим разгорячением возбуждает к деятельности, к деятельности ревностной, но беспокойной, заключающей в себе живость своего «я», кичливость собою ( II , с. 295; П., с. 229, 258-259, 420-421).
«Всякое разгоряченное чувство, - пишет свт. Игнатий, - кровяное! Не сочти его усердием, ревностию по благочестию, любовию к Богу и ближним. Нет - это движение души, произведенное в ней нервами, кровию. А кровь приводится в движение душевными страстями, которые- орудия и цепи миродержца, его скипетр, - держава. Храни себя в глубоком мире, и отвергай все, нарушающее мир, как неправильное, хотя бы оно имело наружность правильную и праведную» (П., с. 230). Свт. Игнатий обращает внимание на то, что все греховные страсти имеют свое определенное влияние и действие на кровь, а посредством страстей на кровь действуют падшие духи. И гнев, и блудное разжение, и печаль, и уныние, и сребролюбие, и прочие страсти, каждая по-своему, действуют на кровь, создают тем самым определенное греховное состояние внутри человека ( II , с. 213-214). В особенности же тонко, по свт. Игнатию, действует на кровь страсть тщеславия, являющаяся всегда с потерей сердцем духа покаяния с потерей сознания своей глубокой падшести. «Тщеславие почти всегда действует вместе с утонченным сладострастием, и доставляет человеку самое тонкое греховное наслаждение. Яд этого наслаждения так тонок, что многие признают наслаждение тщеславием и сладострастием за утешение совести, даже за действие Божественной благодати. Обольщаемый этим наслаждением подвижник мало по малу приходит в состояние самообольщения; признавая самообольщение состоянием благодатным, он постепенно поступает в полную власть падшего ангела, постоянно принимающего вид Ангела светлого» ( II , с. 215). Если кто посредством умного делания желает достичь каких-то духовных, благодатных дарований, а не ставит целью единственно покаяние, исцеление падшей природы, избавление от разлучающего нас с Богом греха, в том тщеславный замысел произведет определенное движение крови, которое представится как тепло Божественной благодати ( II , с. 216; П., с. 424).
Именно в связи с влиянием страстей на кровь и с влиянием крови на состояние души свт. Игнатий приводит слова св. ап. Павла: «Плоть и кровь не могут наследовать Царствия Божия» (1 Кор. 15,50) ( II , с. 213; П., с. 254). Такой совет предлагает Владыка: «Должно держать себя в состоянии ровности, тишины, спокойствия, нищеты духа, удаляясь тщательно от всех состояний, производимых разгорячением крови и нерв. - Не ударяй себя ни в грудь, ни в голову, для исторжения слез: такие слезы - от потрясения нервов, кровяные, не просвещающие ума, не смягчающие сердца. Ожидай с покорностью слез от Бога. Какой-то святый, невидимый перст, какой-то тончайший помысл смирения, коснется сердца - и придет слеза тихая, слеза чистая, изменит душу, не изменит лица; от нее не покраснеют глаза, - кроткое спокойствие пролиется в выражение лица, соделает его Ангелоподобным» (П., с. 286).
Поэтому в молитве, по свт. Игнатию, должно всячески остерегаться порывов крови, возбуждения нервов, которые произведут лишь состояние плотского разгорячения, внесут в душу лишь темноту и неясность. Это состояние, хотя и может дать вещественное тепло сердцу, но не несет сердцу познания Истины, а потому не может сообщить душе мира помыслов, святого мира, который как раз унимает всякий плотской огонь прохлаждает сердце хладом огня Божественного (П., с. 254-255, №60, 420; I , с. 149). «Разнообразные движения крови, - говорит свт. Игнатий, - непременно сопряжены с рассеянностью, мечтательностию, обильным нашествием помыслов и ласкательствующих самолюбию картин... Замечай, при появлении обильных, вне обыкновенного порядка, помыслов и мечтаний, то состояние, в которое придет тогда кровь твоя: и научишься понимать ее греховное движение, и охраняться от него» ( V , с. 269).
Обращает внимание свт. Игнатий и на излишнее желание некоторых достичь соединения ума с сердцем путем низведения ума с дыханием в сердце: оно способно порождать вещественное разгорячение. В этом способе от усиленного давления умом на сердце в сердце является теплота, теплота именно как следствие подвига, усилия со стороны подвижника, и потому эта теплота сердца вещественная, не благодатная. При этом, если давление умом совершается в нижней части сердца, в его силу желания или естественного вожделения, расположенную там, где слышно биение сердца, то разгоряченная сила вожделения приведет в движение, по близкой связи, и половые части тела. Получится, что от неправильного упражнения молитвой Иисусовой подвижник оказывается в плотском разжении. При правильном использовании психофизических приемов, ум должен направляться к верхней части сердца, к его силе словесности, в которой сосредоточены все духовные ощущения. Но вещественная теплота, разгорячение крови и в этой части сердца совершенно ни к чему. Свт. Игнатий советует для погашения такой теплоты прикладывать к разгоряченным частям тела полотенце, намоченное водой летней температуры. Советует свт. Игнатий не увлекаться и психофизическими способоами молитвы, как не заключающими в себе сути умного делания ( II , с. 294-196; 298-299). «Когда Божественная благодать осенит молитвенный подвиг, и начнет соединять ум с сердцем, тогда вещественная кровяная теплота совершенно исчезнет. Молитвенное священнодействие тогда вполне изменяется: оно делается как бы природным, совершенно свободным и легким. Тогда является в сердце другая теплота, тонкая, невещественная, духовная, непроизводящая никакого разжения, - напротив того, прохлаждающая, просвещающая, орошающая, действующая как целительное, духовное, умащающее помазание, влекущая к неизреченному люблению Бога и человеков» ( II , с. 296).
